Слово к читателю
Постоянный читатель нашего журнала, посмотрев на Содержание настоящего номера, сразу же заметит, что в нем вместо трех обычных рубрик, обозначенных в названии журнала, сегодня представлено две: философия и право.
«Философские исследования» представлены статьей В.В. Коромыслова (Пермь) «Мудрость в преподавании философии современным студентам». Размышления философа нацелены на выявление мудрого в преподавании философии в современных условиях. Актуальность темы обусловлена нарастающими трудностями в преподавании философии в условиях насыщенной информационной среды, изобилующей источниками, дезинформирующими и дезориентирующими профессионально неподготовленную аудиторию, разрушающей стимулы для серьёзного подхода к изучению философии. В результате исследования выявлено, что мудрость в преподавании философии, заключается, с одной стороны, в дальновидном, самокритичном, взвешенном подходе, стремящемся уловить нужный баланс во всём, исходя из анализа особенностей конкретной образовательной ситуации, а с другой – в том, чтобы мотивировать обучающихся на развитие самокритичности, дальновидности и чувства меры. Свои размышления автор подкрепляет рекомендациями по проведению занятий по данной дисциплине.
В разделе «Юридические исследования» в этом номере присутствует разнообразный материал на актуальные темы, но разнообразие не помешало увидеть и некую внутреннюю связь тематики исследований. Прежде всего, представляем исследование наших коллег из Кыргызстана. Мурзаибраимов Нурбек Бектемирович и Жусупов Болотбек Асанович из Ошского университета посвятили свою работу «Эволюция становления понятийного аппарата института частного обвинения в уголовном процессе» анализу путей совершенствования уголовно-процессуального законодательства Кыргызстана. Исследователи отмечают, что дифференциация уголовного обвинения стала возможной после приобретения суверенитета Кыргызстаном. Национальное законодательство претерпело значительное изменение в содержательной части уголовного обвинения. Так, были имплементированы наиболее положительные опыты из зарубежного уголовно-процессуального законодательства. Тем не менее, многие теоретические аспекты частного обвинения не исследованы полностью. В результате данного исследования обобщены наиболее характерные особенности причин и условий возникновения института частного обвинения в научном обороте, его теоретические концепции, обозначены наиболее значимые характеристики института частного обвинения. Полагаем, что исследование представляет интерес не только с теоретической точки зрения, оно поможет и практическим работникам посмотреть на существующие в уголовном процессе проблемы с иной позиции, тем самым обогатив их опыт.
Продолжает тему, связанную с процессом, исследование Кривошеевой Д.А. (Владивосток) «Незаконный состав суда, как безусловное основание для отмены судебного постановления кассационным судом общей юрисдикции». В статье рассматривается незаконный состав суда, как основание для отмены судебного решения кассационным судом общей юрисдикции. Выделяя типичные случаи нарушения правила о законном составе суда, автор работы приходит к выводу, что незаконный состав суда как основание к отмене судебного акта является «мертвой» нормой права.
Весьма острую тему затронули исследователи из Тольятти (Иванов А.А., Предбанникова Д.А.) в своей работе «Административная ответственность за правонарушения, совершаемые мигрантами: проблема институционализации». Миграционные процессы занимают важное место среди глобальных проблем современности, с которыми они находятся в неразрывной связи. Масштабные вооруженные конфликты, нелегальный оборот оружия, торговля людьми, экологические кризисы – эти и другие проблемы либо обуславливают проблему миграции, либо миграционными процессами поддерживаются. Миграционный процесс затрагивает практически все сферы жизни современного общества – социальную, экономическую, политическую. Незаконная миграция влечет угрозу внутренней безопасности государства, стабильности общества, а также правам и законным интересам каждой отдельной личности. Кроме того, незаконная миграция способствует росту преступности. В связи с этим большое значение имеет определение понятия «миграционные правонарушения», а так же выделение их видов. В статье определено понятие «миграционное правонарушение», рассматривается проблематика административной ответственности за миграционные правонарушения, а также предложены меры по совершенствованию законодательства, предусматривающего ответственность за миграционные правонарушения.
В содержании оставшихся статей также можно заметить определенную внутреннюю связь. А.А. Иванов (Тольятти) и С.С. Малахова (Жигулевск) предлагают сравнительный анализ в работе «Традиционные духовно-нравственные ценности и правовые принципы: сравнительный анализ юридических категорий». Официальное закрепление законодателем перечня российских духовно-нравственных ценностей в тексте нормативно-правового акта знаменует собой новый этап в развитии российского права. Перечень ценностей должен выполнять важную роль в будущем правотворчестве и правоприменении и в настоящее время может рассматриваться как один из механизмов института стратегического планирования в государстве. Необходимо определить юридическое значение подобного рода ценностей, что позволит определить механизмы их дальнейшего использования. В рамках проведенного исследования указанные законодателем ценности предлагается рассматривать применительно к общесоциальным принципам права. Проведенный сравнительный анализ позволяет прийти к выводу, что рассматриваемые ценности продолжают ряд общесоциальных юридических принципов, которые уже были выделены законодателем ранее, таких как принципы гуманизма, справедливости и другие.
Следующие две работы связаны с предыдущей тем, что также занимаются сравнительным анализом. Между собой они связаны темой исследования правосознания. Одна из них касается формирования правосознания у наших дальневосточных соседей, другая – у тюркских народов. В работе «Некоторые исторические особенности формирования уголовного правосознания в Китае, Корее, Японии» (Корчагин А.Г., Иванов А.М., Владивосток), авторы связывают уровень преступности в разных странах, помимо прочего, с уровнем правосознания населения той или иной страны. У наших дальневосточных соседей преступность многие годы сохраняет свою стабильность на достаточно низком уровне. В данной статье исследуется история формирования и развития уголовного правосознания у наших соседей, с целью выявления особенностей и сходных черт его становления. Авторы надеются, что результаты исследования могут обогатить опыт деятельности законодательных и правоохранительных органов нашей страны. По мнению исследователей, во взаимодействии закона и традиционалистских представлений не закон должен рождать справедливость, а, напротив, традиции при строгом соблюдении могли вызвать к жизни справедливый порядок. Подчеркивается роль обрядов и традиций в стабилизации утвердившихся отношений, в социализации детей и подростков, то есть в превращении индивида в члена данной культурно-исторической общности. Недооценка этого момента приводит нас к непониманию того факта, во что мы превращаем молодое поколение «новыми традициями». Воспитание в традиционном стиле, несомненно, способствовало бы профилактике коррупции и общей преступности не только в китайском, корейском или японском обществе. Такие традиции следует поддерживать и развивать всемерно.
Читателю, возможно, будет интересно проследить дальнейшее развитие темы исследования правосознания в работе «Некоторые особенности формирования правосознания у тюркоязычных народов» (Иванов А.М., Владивосток). В 19 веке на волне буржуазных революций возникают движения пантюркизма, панарабизма, панисламизма, панславизма и др… Автор исследования задается вопросом об осуществимости этих идей и, в первую очередь, идеи пантюркизма, предпринимая взгляд через призму развития правосознания тюркских народов. Предлагаемое движением объединение всех тюркских народов в некую политическую общность должно учитывать факт, что единение политическое подразумевает единство картины мировосприятия, для формирования которой лишь чувства предполагаемого родства тюркских народов, основанного на выводах об определенных сходствах языка, может оказаться недостаточным. То, что языки тюркских народов имеют определенное сходство, не оспаривается, однако очевидно, что носители их принадлежат к различным антропологическим, расовым типам, что может указывать на факт различного предназначения народов, языки которых отнесены к одной языковой группе. Картина мировосприятия, а вместе с тем и отношение к праву, правосознание связаны с воспитанием и культурной средой, а они различаются в силу предпочтения одними – религиозности, другими – светскости. Отражение ценностей находит в понятиях и терминах, которые, когда речь заходит о сходном содержании, наполняются различными мыслеобразами, формируя различные картины мира, порой диаметрально противоположные представления о добре и зле, одобряемом и запретном. Настоящее исследование некоторых особенностей правосознания тюркских народов можно рассматривать как постановку проблемы. Более подробные исследования в этом направлении, надеемся, будут осуществлены в ближайшем будущем.
И, наконец, как всегда, приглашаем к научно-просветительской деятельности всех исследователей, кому близка тематика журнала.
Весь выпуск
| Просмотреть или скачать весь выпуск | № 2 (18) от 30.12.2022 |
